(продолжение)
Как-то днем, когда Таисия была на работе, к Андрею зашел Иван Сорока, первый шофер на всю округу, отчаянный балагур и большой любитель выпить.
Ивана Андрей знал еще со школьной скамьи. Они не были закадычными друзьями, но придерживались добрых, товарищеских отношений. Вместе бегали в кино, на танцы, где Иван вскоре и невесту себе приглядел. Андрей даже на свадьбе у него гулял. Более близкие друзья-одногодки служили еще в моряках, домой не вернулись. Поэтому Андрей искренне обрадовался приходу Ивана, который с порога запел своим сочным тенорком:
- Ты что это, елки зеленые?! Полмесяца дома и носа не кажешь? Это как понимать надо?
- А ты от кого узнал, что я дома? - вопросом на вопрос ответил Андрей, подвигая гостю стул.
- Сорока на хвосте принесла. Как-никак мы с ней родня, - хохотнул Иван, бесцеремонно присаживаясь к столу, на котором стояла початая бутылка водки, стакан и тарелка с солеными груздями, - Лизавета моя вчера тебя в магазине видела. - Он без приглашения налил себе вина, закусил. - С прибытием, значит?! - И как ни в чем не бывало продолжал: - Усачу как сказал о том - иди, грит, чтоб сей минут на работу выходил, без токаря сидим. Был мальчишка какой-то, да сбежал. Трудно прказалось. Машин-то у нас теперь вдвое против прежнего.
- Чего ж ты сразу-то не сказал, битюк тамбовский? - засмеялся Андрей, почувствовав вдруг странное моральное облегчение, словно все его сомнения с приходом Ивана разрешились сами собой.
Торопливо распахнув шкаф, где обычно висела рабочая одежда, он стал искать спецовку и, не найдя, выругался:
- А, черт! Пошли так!
Был ясный октябрьский день, и холодный порывистый ветер-листобой безжалостно полоскал ветви тополей и кленов, что росли вдоль тротуара. Он срывал с них пестрый наряд веселого "бабьго" лета и щедрыми пригоршнями кидал под ноги прохожим тусклое золото осенней листвы. Листья были всюду. Они хороводами кружились в воздухе, недовольно шурша, метались по тротуару и, сбившись в кучу где-нибудь в затишье, умолкали.
"Листопад, листопад, листья желтые летят..." - вспомнил Андрей строчку стихотворения, которое когда-то в далеком детстве учил в школе, и заторопил Ивана:
- Идем скорее, что ты еле-еле плетешься.
Ему вдруг нестерпимо захотелось увидеть товарищей по работе и свой старенький "Дип", от которого принес Таисии свою первую трудовую сотню. Он испытывал такое ощущение, какое испытывает выбившийся из сил пловец, совсем уже отчаявшийся достичь берега и неожиданно волею стихии прибитый к суши. Работать так работать. Значит, такая у него судьба - остаться здесь, в Еланске.
(продолжение следует)
Комментарии
Отправить комментарий