АБАЖУР

 Андре Моруа "Из "Писем к Незнакомке" Об оптимизме                  "...Любить достойных людей,.. избегать злых, пользоваться добром,                      переносить  плохое и верить..."      Вы упрекаете меня в оптимизме. Я действительно оптимист. Вы правы. Я склонен думать, что "все образуется". "Если бы ты падал в бездну, - говорил во время войны один из моих однополчан, - ты уповал бы на то, что дно ее устлано мягкой тканью и, вплоть до самого удара был бы сравнительно спокоен". Преувеличение, конечно!.. И тем не менее:     1. Я не считаю, что жизнь совсем плоха. Я далек от этого. Я отказываюсь считать "ужасным№ человеческое существование. Оно действительно странное, мы летим на вращающемся комочке грязи в бесконечность, сами не знаем зачем, и мы, бесспорно, умрем. Таково фактическое положение вещей и следует его принимать мужественно. Проблема заключается единственно в том, что мы при этом можем и что должны делать.    2. Я оптимис

Леонид Конторович Часть 1 Глава 24 Крылья смерти     По городу поползли тревожные слухи о приближении вражеских войск. На базаре еще больше подорожали продукты. Женщины жаловались: "Ни к чему не подступиться".     Колька с Наташей каждый день бегали в порт. Они смотрели, как рабочие, торопясь, одевали в броню шхуны, буксиры и баржи. В носовой части, на корме, вдоль бортов защитной стеной укладывались мешки с песком, между ними выглядывали дула пушек, пулеметов. Переоборудовали пассажирские пароходы бывшей городской конторы пароходного общества "Кавказ и Меркурий" - "Кутузов", "Царьград" и "Петроград".     Из складских помещений, тесно столпившихся на набережной, подвозили уголь, бочонки с водой, ящики с соленой рыбой, снаряды, круги канатов. Пахло смолой, дегтем, вяленой рыбой.     Однажды Колька и Наташа, возвращаясь из бакалейной лавки, где они купили крупу, поразились необычному шуму.     К городу приближались два вражеских аэ

Леонид Конторович Часть 1 Глава 23 Отчего подох Пират       Целую ночь мерзли в очереди за керосином Мария Ивановна, Колька и Наташа и только в десятом часу утра получили по три фунта на карточку. Хорошо еще, что ребята временами грелись у костра, разожженного во дворе дома, иначе совсем бы закоченели.       После обеда Колька, по просьбе Дмитрия Федоровича, направился к знакомому бондарю выпросить два обруча.       Бондарь, болезненного вида человек, подбирая обручи, сокрушенно рассказывал зашедшему к нему колеснику об упавших заработках.       - Плохи дела, на хлеб с грехом пополам вытягиваем. Бывало, раньше из липы четыре бочонка сделаешь за день. А нынче где она, липа? Все больше сосна и осина. За день еле два с половиной бочонка сработаешь. Неспористо...       Колька, получив обручи, побежал к Дмитрию Федоровичу.       "Все сейчас живут нелегко, - думал мальчик по дороге, - перетерпеть надо. Вот, например, Остров, до чего большой человек, а досыта не ест".      

Кукольный дом     Каких только кукол не было?!     Игровые и интерьерные, будуарные и музыкальные автоматы, были и модные дамы.     ... Одежда и сам уклад жизни кукол даже в мелочах полностью соответствовали реальностям своего времени. У кукол был полный набор и одежды, и аксессуаров, которые положено было иметь молодому человеку или барышне. Вплоть до сумочек, кошелечков, перчаток, ювелирных украшений, веерочков, зонтиков и цилиндров! Была у них и собственная посуда из фарфора и серебра, и игрушечные собачки. Так в игре и постигались премудрости изысканных манер и тонкости хорошего воспитания: в чем выйти к завтраку, в чем принять гостей, в чем появиться на балу, какую посуду подать в том или ином случае. Какой зонтик взять с собой при солнце, а какой при дожде. И многое другое...  Пристрастие к куклам питали и взрослые. В домах было множество мест, где куклы могли занять свое достойное место. Обычно гораздо большие, чем куклы для игры, они располагались в детских комнатах, в б

Софья Ковалевская танцам предпочла математику.     Она жила в мужском мире, где всерьез обсуждался вопрос - человек ли женщина? Где способность к творчеству считалась присущей только сильному полу. Но, сломав все преграды на своем пути, Софья Ковалевская стала великим математиком, первой женщиной членом-корреспондентом Петербургской академии наук. Хотя за все свои достижения ей пришлось заплатить слишком высокую цену.         Фиктивный брак.      Василий Васильевич, отец Софьи, воевал на Балканах, служил в Генштабе. В 40 лет вышел в отставку, женился на внучке знаменитого астронома Шуберта. После женитьбы переехал в собственное имение Палибино близ Витебска и стал вести размеренную жизнь типичного помещика. Но беспокоили дочери.      Анюта тайком отослала свою повесть в журнал "Эпоха", где редакторствовал Достоевский. А 14-летняя Соня - просто дикарка. Дни напролет царапала что-то карандашом. Учитель говорил, что у нее способности к математике. Это у девочки-то! Ей надо та

Анатолий Алексин Письма Коля пишет Оле      Здравствуй, Оля!      Ты что-то перепутала: написала мой адрес, а в конверт вложила чужое письмо. Но я это не сразу заметил: сперва прочитал, а потом уж понял, что оно не мне. Я бы не стал читать чужое письмо, но так уж получилось.      В нем ты пишешь Феликсу, что накануне отъезда вы о чем-то поспорили. И что я должен помочь тебе выиграть этот спор. Но как же я могу помочь, если не знаю, о чем вы там поспорили.      А в конце ты упоминаешь о каком-то Тимофее, с которым "все сложно". Ты пишешь, что очень любишь его...  Я долго думал, кто такой Тимофей. У нас в школе я не знаю ни одного мальчишки с таким именем. Оно очень простое, но почему-то редко встречается.      Я в чужие секреты лезть не хочу. Но просто интересно: о чем вы поспорили? И кто такой Тимофей, с которым "все сложно" и которого ты очень любишь?      Письмо я отдал Феликсу.      Он сказал, чтобы мы с Еремкиными завтра пришли к нему в штаб дружинн

Леонид Конторович Часть 1 Глава 22 Нужна ли музыка?      В коридоре ревкома было много народу. Колька подтолкнул Генкиного отца и, указывая на Острова, прошептал:      - Вот он.      Старик нерешительно подошел к Острову.      «Я все выскажу, - решительно подумал он, - все, что накопилось за это время. Я не молу молчать: искусство гибнет».      - Я хочу сказать… - начал он, - будьте добры, ответьте мне:  вам, то есть вашей власти, нужна музыка? Музыка Глинки, Мусоргского, Чайковского?      Остров молча слушал, не спуская с него воспаленных глаз.      - Я хочу знать, - продолжал скрипач, - прошу вас, ответьте мне, правда ли, что революция все старое дотла уничтожит и создаст новое, свое. Я имею в виду искусство…  Мне говорили, чтобы я свои мысли не высказывал, что вы, большевики, сочтете мои слова за оскорбление, но я не могу молчать. Я должен задать вам этот вопрос. Простите… - и он отступил на шаг.      Кольку охватили сомнения. Хорошо ли он сделал, что привел сюда старого музыканта?

Леонид Конторович Часть 1 Глава 21 Колька и Генка     Через несколько дней Колька встретил Генку на Волге. Генка уже часа полтора безрезультатно ловил рыбу в выдолбленной кем-то лунке.      Неудача раздражала его: он обещал матери наловить рыбы для больного отца и не преминул при этом, как обычно, прихвастнуть: «Можешь быть уверена, мама, это будет окунь, в три ладони». Но ему чертовски не везло, - где там в три ладони, хоть бы мелюзги набрать.      Колька, не подозревая о душевном состоянии Генки, в весьма радужном настроении расположился неподалеку от него. Он тоже пришел ловить рыбу. Насадив на крючок жирного сопротивляющегося червяка, он поплевал на него и тихонько размотал ушедшую в темную глубину леску.      Долго ждать не пришлось. Начался клев. Дрожа от возбуждения, Колька едва успевал вытаскивать трепещущую рыбу. Скоро у его ног подпрыгивали семь полосато-золотистых окуней.      «Уха обеспечена. Мария Ивановна обрадуется!»      Окрыленный успехом, он не замечал, как настроени

Анатолий Алексин Письма Коля пишет Оле     Здравствуй, Оля!     Сегодня утром, по дороге в школу, я встретил твою маму. И мы с ней вместе шли до угла. Твоя мама сказала, что Анна Ильинична в конце концов, конечно, получит ордер, но что Еремкины  ей сильно потреплют нервы. И я сразу решил: не позволим Еремкиным трепать нервы Анне Ильиничне, от которых после нашей школьной раздевалки и так уже почти ничего не осталось.     И почему это Анна Ильинична должна получить ордер «в конце концов»? Пусть получит его сразу, как только уедет твоя мама. Или даже до ее отъезда…  Ведь въехать в новую квартиру – это такая большая радость! И если человек измучается, он уже потом от усталости и не почувствует никакой радости. Еремкины хотят, чтобы так было, но мы им помешаем помешать Анне Ильиничне получить радость от вселения в новую квартиру!     Когда я высказал все это твой маме, она со мной полностью согласилась, но сказала, что у нее лично «нет сил сражаться с Еремкиными». У мамы и

Леонид Конторович Часть 1 Глава 20 Что было дальше на Волге      Мария Ивановна появилась среди ребят незаметно. Одетая, как всегда, в свое старенькое с облезлым воротником пальто, она осторожно держала начищенные до блеска судки.      «Наверное, нам что-нибудь поесть принесла, - подумал Колька и посмотрел на друзей. – Ох, и обрадуются они».      Мария Ивановна развязала платок на голове и, указывая на бревна, недоверчиво спросила:      - Неужели всю эту гору своротили?      Наташа, гордая, что она наравне с мальчишками участвует в работе, пряча упорно налезающие на глаза волосы, неожиданно для себя сказала:      - Мешают, мама, лезут и лезут.      Мария Ивановна добродушно ухмыльнулась:      - Я тебе, Наташа, про Ивана, а ты мне про Петра. Бревна-то сами заготовили?      Наташа обиженно сморщила нос:      - Известно сами, а кто же еще?      Мария Ивановна сказала с уважением:      - Ну вот что, работяги, принесла я вам немного супу, только хлеба нет.      - Ша-баш! – обрадовано возве