АБАЖУР

   Я закрываю глаза и слушаю ее голос. Я люблю вот так, с закрытыми глазами, слушать, как она говорит по телефону.    - Алло-о-о...    Сколько оттенков! Вопросительно-нежный, покровительственно-ласковый, вежливо-теплый... Голос - бархат, голос - благоухание.    - Да-да, я слушаю...    Само внимание, само понимание! Когда она говорит вот так "я слушаю", ей можно рассказать все.    - Ах, правда?!    Голос просто излучает радость, просто светится ликованием. Ради одного этого "ах, правда?" можно сделать все что угодно.    - Ну-у-у, этого не может быть...    В голосе пленительная неуверенность и непритворное смущение. Услышав это "не может быть", инстинктивно падаешь на колени.    - Ой, да это зачем!    Она смеется, а когда она смеется, начинаешь и сам вовсю сиять, даже если у тебя есть веская причина для того, чтобы пойти и утопиться.    - Ну, не надо так, а то я рассержусь.    Голос звенит испугом, умоляюще дрожит... Нет-нет, только не надо се

- Н.Хлебодаров 1979   - Кто же самолет-то поведет? - осторожно поинтересовался старый якут у девушки в летной форме, проходившей в кабину "ИЛ-14"    - Я, - откликнулась девушка. - Теперь это моя трасса.    - Шутишь, однако, - изумился старик. - Женщина и с собачьей упряжкой не справится, а тут - самолет. Не полечу с тобой! - засуетился старик и, несмотря на уговоры окружающих, двинулся к выходу.    Эту сцену я вспомнил в диспетчерской аэропорта Чульман, когда услышал звонкий голос пилота Нечаевой: "Борт 113564 рейса 85 Якутск - Чульман - Чита. Захожу на посадку!"...    Мне представился случай вновь увидеть летчицу Антонину Даниловну Нечаеву. Из короткого разговора с ней я узнал, по каким трассам пролегал ее путь в авиацию.    Ворошиловградский аэроклуб. Потом летная школа под Калугой. Работала механиком, инструктором. В гражданский воздушный флот, о котором мечтала с детства, пришла 20 лет назад, когда направили в Заполярье ее мужа - пилота. Так за Полярным кругом