АБАЖУР

Белый танец. Худ. Ж. Ави. 1903. Прекрасная эпоха (Belle Èpogue) благоволила прекрасным дамам. Стиль модерн с его мягкими, плавными линиями подчеркивал соблазнительные изгибы женской фигуры и при этом оказался достаточно разнообразен, чтобы предоставить красавицам полную свободу для самовыражения. К тому же благодаря техническому прогрессу арсенал модельеров пополнился новыми тканями и отделками.  Июньский номер модного парижского журнала Un Chic Parisien 1909 года рекомендовал читательницам выбирать шляпы, декорированные розами. Женскую одежду шили из мягких, струящихся вариаций шелка: крепдешина, шифона, тафты, а также создающих мягкие складки репса и бархата. Невесомые пайетки и бисер заменили популярную в XIX веке отделку с использованием тяжелых драгоценных камней и самоцветов, лишний блеск приглушался тюлем и шифоном. Важная особенность нарядов той эпохи – многослойность и комбинация нескольких видов декора.  Воланы, вышивка, аппликация, тяжелые ткани типа парчи и атлас с...

Худ. Джозеф Кристиан Лейендекер Количество мужских аксессуаров резко уменьшилось. Одна булавка для галстука, одно кольцо, часы, кошелек, перчатки, трость – вот и все, чем мог дополнить свой костюм джентльмен. При этом на перчатках не должно было быть никакой отделки, кроме качественно выполненных швов. Белыми тканевыми перчатками дополняли фрак, кожаными – повседневный костюм. Особенно славились мужские перчатки фирмы "Дерби" – из хорошей кожи, с одной большой пуговицей в качестве застежки. Без трости, как когда-то без сабли на боку, не принято было выходить из дома. Многие аристократы, искатели приключений, относились к этому аксессуару как к оружию, практиковали фектование на тростях (canne de combat) и потому заказывали утяжеленные модели из металла. Существовали и суперлегкие трости из ротанга, очень модные на рубеже веков. Обязательным дополнением к мужскому костюму был шейный платок. Слово "галстук" (halstuch) пришло из Германии, где дословно означало "ше...

Вечерний прием. Худ. Жан Беро. Вторая половина XIX века. Главным украшением Прекрасной эпохи (Belle Èpogue) по праву считались дамы, а наряды мужчин выглядели парадоксально простыми, словно кавалеры должны были лишь оттенять своих спутниц. Мужская мода, в отличие от женской, менялась очень медленно, и костюм не казался устаревшим даже пять лет спустя после того, как был пошит.  В начале ХХ века образцом для подражания стали не бездельники-денди, а деловые люди, первые мультимиллионеры: именно они попадали на обложки популярных журналов, именно их стиль копировала молодежь. Внимание стали уделять качеству ткани и пошива, а не оригинальности покроя. Пестрота в одежде сдала позиции, и на первый план вышли спокойные сдержанные тона: коричневый, серый, горчичный и, конечно, черный – для вечерних приемов и развлечений.    Лорд Риддлсдейл с портрета 1902 года кисти Худ. Джона Сарджента носит вместо охотничьих лосин брюки-галифе, которые вошли в моду в конце XIX века. Со второй п...

Михаил Лермонтов в вицмундире лейб-гвардии Гусарского полка. Худ. Ф. Будкин. 1834. Впервые они встретились в Москве в 1830 году. Они стали встречаться не только в Москве, но и в Тимонове на Клязьме, где летом жила Наташа Иванова. По соседству, в имении родственников, Лермонтов несколько лет подряд проводил каникулы. "Первые встречи с Ивановой, – пишет литературовед И. Чистова, – ее приветливое внимание к юному поэту, доброжелательность и дружеское участие позволили Лермонтову надеяться на ее ответное чувство; между тем эти надежды были обмануты. Мотив измены и вероломства становится основным в произведениях, посвященных Ивановой". Я не унижусь пред тобою; Ни твой привет, ни твой укор Не властны над моей душою. Знай: мы чужие с этих пор... Вероломной  "изменщице" Наталье Федоровне было тогда семнадцать лет... В том же 1830 году Лермонтов набрасывает план драмы "Люди и страсти": "Его история. Его любовь к отцу. Весна. Любовь к неизвестной". Наталья...

Худ. З. А. Ведешина.  Незабудки Давно это было, и не у нас, а в Силезии. Вот пошел Ганс... какой Ганс? Да просто слуга Ганс по хозяйскому делу в соседнюю деревню. Идет-посвистывает, по сторонам посматривает. Глядь – невеликий холм, на холме – белый камень, а у подножия холма незабудки синеют. Эка невидаль –  цветочки, не стоят того, чтобы ради них с дорожки сворачивать, да у Ганса девушка была в той деревне соседской. Он и надумал для нее букетик собрать. Сорвал несколько цветочков, да поскользнулся, оступился, рукой с незабудками о белый камень ударился. Как коснулись синие цветочки камня, так он треснул посредине, и весь холм, как бутон, раскрылся.  Глядит Ганс – а внутри пещера глубокая, вся полная самоцветных камней да золота. Ганс не дурак, сразу смекнул, что незабудка эльфийский холм с сокровищами для него раскрыла. Стал Ганс спускаться, а из подземелья голос: – Бери, сколько можешь унести, да не забудь: в самом темном уголке – малый цветок незабудки, это самое лучш...