К основному контенту

Колька и Наташа

Леонид Конторович
Часть 2
Глава 23

"Смотреть в оба"
 
   Последнее время Глеб Дмитриевич был очень занят. Он помогал военкому в мобилизации лошадей.
   Сейчас матрос нервничал и выходил из себя. Еще бы! Барышники угнали хороших лошадей в степь, оставив для Красной Армии малопригодных.
   - Жулики и воры, - ругался Костюченко, идя к Шинделю.
   И тут матрос встретился с ребятами. Каланча, заикаясь, рассказал о разговоре, услышанном на барже.
   Глеб Дмитриевич слушал его, изредка приговаривая: "Так-так".
   - Ясно. Во-первых, спасибо тебе, Вася. Во-вторых, не волнуйся, я как раз иду к Шинделю по этому делу.
   - Возьмите и меня, - попросил Колька.
   - И меня, - поддержала Наташа.
   - Вы как хотите, а я к нему не ходок, - сказал Вася, но про себя решил: "Пойду, если пойдут Колька и Наташа, а там..." Но что будет "там", он еще не представлял.

   Минут через тридцать они достигли Владькиного дома.
   Глеб Дмитриевич поздоровался с Карлом Антоновичем.
   - Насчет лошадок зашли к вам, гражданин.
   - Лошадок? - Карл Антонович поправил поддевку, осторожно, словно гадюку, взял в руки предъявленный ему Глебом документ и пригласил.
   - Проходите в конюшню.
   В чисто убранной конюшне находилось четыре рысака.
   Ласково похлопывая по крупу рослого жеребца, Карл Антонович деланно беззаботно проговорил:
   - Лесок! Орловский рысак. Второго такого а езде не сыскать. Да один недостаток...
   - Какой? - полюбопытствовал Глеб.
   - Страдает порочным разметом передних ног.
   Ребята устремили глаза на передние ноги великолепного животного и ничего не могли увидеть. Перед ними был статный сильный конь шоколадного цвета в яблоках, с дымчатым хвостом и гривой.
   - А который в углу, Сокол, кабардинской породы. Тоже внешность одна.
   - А что у него? - спросил Глеб Дмитриевич.
   - Передние ноги сближены в запястных суставах и характер недобронравный. Вон я ему из каких толстых досок перегородку сколотил. А то беда!
   Молодой караковой масти жеребец, о котором упомянули, нетерпеливо бил копытом. Все в нем нравилось Кольке: и черные ноги, и туловище, и голова с рыжими подпалинами на конце морды, и живые, выразительные глаза.
   "Эх, прокатиться бы!" - мальчик осмотрелся, нет ли лошади, которая понесла их в фаэтоне, но не увидел ее.
   Карл Антонович и Костюченко переходили от одного животного к другому. В каждом из них Шиндель находил какие-то болезни.
   Глеб Дмитриевич молчал. Его поведение злило ребят. Они хотели, чтобы он накричал на Шинделя, одернул его за то, что тот хитрит, не желая отдать лошадей в армию. Беспокойство все сильнее охватывало ребят. Уж не удалось ли Карлу Антоновичу провести Глеба? Ведь он, все-таки, "не сухопутный человек" и в лошадях не разбирается.
   Коля, улучив удобный момент, дернул Глеба за китель, как бы говоря: "Что это вы заслушались Шинделя!" Матрос сделал вид, будто ничего не заметил.
   - Послушаешь вас, - непривычно тихо начал разговор Глеб, - и диву даешься. К чему такую видимость держите? Чистый извод денег на корм. Они же ни к чему не пригодны, эти красивые клячи. Для фаэтона и только. Колясочку свезти! Да. А в кавалерии какой из них толк.
   "Что говорит Глеб? Сейчас он откажется от лошадей", - в панике подумал Колька. Наташа горестно вздохнула. Каланча яростно сплюнул.
   - И думаю я, - лукаво посматривая на расстроенные лица ребят, - продолжал матрос, - и думаю, тяжеленько вам. Мало ведь сейчас кто ездит в коляске.
   - Это верно, тяжело. Благодарствую. Поняли вы меня, - отозвался Карл Антонович, - с трудом на корм зарабатываю. Прошу не обидеть, ради первого знакомства отобедать  с семьей. Тут у меня один разбойничек завелся - петушок, горластый черт. Как уважаете - в отваренном виде или стушить с капусткой? Афанасьевна, - крикнул он жене, - поджарь-ка петушка-разбойника, не забудь огурчиков и грибков и всего прочего. Грешным делом, гражданин матрос, не знаю, как вас величать,  люблю, гм-да, выпить и закусить.
   - И думаю я, - продолжал матрос, дождавшись, когда Карл Антонович умолк, - хорошо бы помочь вам. - Он посмотрел на лошадей. - Мучаетесь вы с ними.
   - Благодарствую, премного благодарствую...
   - Заберем-ка мы этих кляч. Избавим вас от тягостей.
   Матрос говорил спокойно, но Шинделя всего передернуло: он понял, что лошадей ему больше не видать.
   Он сгорбился и побрел в дом.
   - А вам, ребята, - деловито продолжал матрос, - придется пока побыть здесь, постеречь лошадок. Скоро подошлю замену. А вечером уведем скотину. Колю назначаю старшим, Наташу его помощником, а Васю связным. В случае чего - в ревком. На вахте смотреть в оба! В конюшню никого не пускайте.
   Матрос удалился.
   Карл Антонович, по-старчески шаркая ногами, поднялся на крыльцо и прикрыл за собой дверь. Глаза его горели ненавистью.
(продолжение следует)

Комментарии

Популярные сообщения из этого блога

А. П. Карпинский - выдающийся геолог, исследователь Урала

Выдающийся русский геолог, основатель русской геологической школы, академик А. П. Карпинский, уроженец  Турьинских рудников, с 1869 г., занимаясь изучением природных богатств Урала, производил многочисленные разведки на Восточном склоне Уральских гор, в 1884 г.  составил их геологическую карту. В 1886 г. Карпинский совместно с Ф. Н. Чернышевым создал  "Орографический очерк 139-го листа общей геологической карты России", охватывающей Средний и часть Южного Урала. Карпинский много занимался вопросом о происхождении уральских месторождений платины, составил первую тектоническую карту Урала. В начале 900-х годов среди исследователей Урала первое место по-прежнему занимали геологи. Корифей уральских геологов академик А. П. Карпинский продолжал изучение, обобщение и публикацию материалов своих экспедиций 80-90-х годовКарпинский XIX в.   Летом 1909 г. Академия наук и Русское географическое общество  снарядили экспедицию на Северный Урал для всестороннего естественноист

Писатель Д. Н. Мамин-Сибиряк - "певец Урала" (1852 - 1912)

   В поселке Висимо-Шайтанского завода, входившего в Нижнетагильский заводской округ, родился писатель-реалист Д. Н. Мамин (1852 - 1912), писавший под псевдонимом Д. Сибиряк.     Мамин-Сибиряк любил Урал, хорошо знал его. В его наследии очерки и рассказы, посвященные платиновым приискам Висима, золотым приискам Невьянска, Березовска, заводским делам Тагила, Кушвы, камнерезному искусству мраморских горщиков, чусовским сплавщикам. Ему принадлежат также статьи об историческом прошлом Урала, в которых наряду с научными данными писатель использует историческую память народа.    В его "Уральских рассказах" и романах "Приваловские миллионы", "Горное гнездо", "Три конца", "Золото", "Хлеб" читатели открывали для себя Урал со своеобразием жизненных типажей, порождаемых особенностями быта горных заводов, золотых приисков, хлебного Приуралья. Главной темой социальных романов Мамина-Сибиряка было развитие капиталистических отнош

Константин Ваншенкин. МАЛЬЧИШКА

Инне Он был грозою нашего района, Мальчишка из соседнего двора, И на него с опаской, но влюблено Окрестная смотрела детвора. Александр Айвазов - Лилии Она к нему пристрастие имела, Поскольку он командовал везде, А плоский камень так бросал умело, Что тот, как мячик, прыгал по воде. В дождливую и ясную погоду Он шел к пруду, бесстрашный, как всегда, И посторонним не было прохода, Едва он появлялся у пруда. В сопровожденье преданных матросов, Коварный, как пиратский адмирал, Мальчишек бил, девчат таскал за косы И чистые тетрадки отбирал. В густом саду устраивал засады, Играя там с ребятами в войну. И как-то раз увидел он из сада Девчонку незнакомую одну. Забор вкруг сада был довольно ветхий - Любой мальчишка в дырки проходил,- Но он, как кошка, прыгнул прямо с ветки И девочке дорогу преградил. Она пред ним в нарядном платье белом Стояла на весеннем ветерке С коричневым клеенчатым портфелем И маленькой чернильницей в руке. Сейчас мелькнут разбросанные книжки - Не зря ж его боятся, ка

Развитие экслибрисного жанра.

   Экслибрис занял в советской графике заметное место. Как самостоятельное произведение графического искусства он все чаще появляется на больших художественных выставках... Советская общественность знакомилась с достижениями как советских, так и зарубежных мастеров книжного знака...    Работы советских графиков - экслибрисистов  стали все чаще появляться на зарубежных выставках  в Польше, Венгрии, Чехословакии, ГДР и других странах. Экслибрис оказался средством интернационального культурного общения художников, искусствоведов и зрителей, стал одним из элементов творческих связей советских и зарубежных графиков. Роль экслибриса в развитии этих связей станет особенно ясной, если принять во внимание, что в книжных знаках Е.Голяковского, А.Калашникова, Н.Калиты, К.Козловского и других можно отметить оригинальное творческое осмысление образов и символики зарубежной, чаще всего польской, чешской, словацкой или болгарской истории и действительности. Иные из них являются даже репликами на твор

Русские пословицы и поговорки о временах года

Худ. Ю. Ю. Клевер. Закат солнца зимой. Я нварь - году начало, зиме середка. Холоден и студен первенец года. Январь - коренной месяц - царь морозов, корень зимы, ее государь. Январь - вершина зимы и ее макушка. Январь - весне дедушка. Январь гонит стужу за семь верст. Январь все праздники увел. Январь на пороге - прибыло дня на куриный шаг. Ф евраль вьюговей - месяц лютый, спрашивает: как обуты? Февраль - дедушка апреля. Вьюги да метели под февраль налетели. Прольет мороз маслица на дороги - пора зиме убирать ноги. Кончается февраль-недотрога - семена ближе к порогу, скоро сев. Худ. И. И. Ендогуров. Начало весны. М арт морозом на нос садится. В марте с крыш капает, а за нос мороз еще крепко цапает. В марте сверху печет, снизу студит. С марта весна открывается. Март-марток велит надевать двое порток. Март грачей пригнал. В марте мороз скрипуч, да не жгуч. Март - месяц воробьиных дуэлей, синичкиных песен. Худ. П. А. Брюллов. Весна. А прель зиму в мо

Иосиф Дик. Рассказ для детей "Красные яблоки". 1970

...что такое - хорошо, и что такое - плохо?.. (Владимир Маяковский) Валерка и Севка сидели на подоконнике и закатывались от смеха. Под ними, на противоположной стороне улицы, происходило прямо цирковое представление. По тротуару шагали люди, и вдруг, дойдя до белого, будто лакированного асфальта, они становились похожими на годовалых детей - начинали балансировать руками и мелко-мелко семенить ногами. И вдруг...  хлоп один!  Хлоп другой!  Хлоп третий! Это было очень смешно смотреть, как прохожие падали на лед, а потом на четвереньках выбирались на более надежное место. А вокруг них валялись и батоны хлеба, и бутылки с молоком, и консервные банки, выпавшие из авосек. К упавшим прохожим тут же подбегали незнакомые граждане. Они помогали им встать на ноги и отряхнуться. И это тоже было очень смешно, потому что один дяденька помог какой-то тете встать, а потом сам поскользнулся и снова сбил ее с ног. - А давай так, - вдруг предложил Валерка, - будем загадывать: если кто упадет